André DHÔTEL
| |
Андре Дотель (1900-1991) долгие годы был патриархом не только арденнской,
но и всей французской литературы. Он родился в Атиньи – между Ретелем, где в свое время преподавал Верлен,
и Рошем, где в деревенском доме своей матери нередко гостил Рембо. Как и его прославленные литературные предки,
Андре Дотель стал мифом и легендой этих мест, которые теперь часто называют «Дотеляндией».
Известный романист, эссеист, мастер литературных биографий, философ.
Дотель с юности писал стихи, печатался в бесчисленных эфемерных журнальчиках начала века,
но слава пришла к нему только в сороковые годы, когда стали широко и регулярно публиковаться
его романы, принесшие ему немало литературных премий. В лирике Дотель во многом открыл
и упрочил «арденнскую» тему, впоследствии развитую его более молодыми компатриотами.
Стихи Дотеля были собраны на большой выставке в Шарлевиль-Мезьере –
центре общественной и литературной жизни департамента Арденны, – приуроченной к 100-летию со дня
рождения писателя и представлены в книге: André DhÔtel. «À tort et à travers».
Charleville-Mèzières, 2000, откуда они и взяты для настоящей подборки.
cоставление и перевод с французского Михаила ЯСНОВА |
AVIS | УВЕДОМЛЕНИЕ |
|
Из чердачного окна
можно увидеть дорогу,
длинную и совершенно пустую
и вовсе не ведущую на Восток,
вовсе не ведущую туда, где текут знаменитые реки,
где ходят принцы в шелковых одеждах
и простираются томительные пустыни,
а по иссохшим травам,
как мираж, пробегает счастье.
Нет, с той, с другой стороны, ложатся ровные рельсы,
сами по себе, вне городов и вокзалов,
там, где в поблекшей долине
гнусные цветочки
вопят от радости жизни.
Там-то вы и увидите
мертвый куст, под которым
торчат обмороженные лютики,
а еще лежит оброненная монетка
и над ней склоняется воскресший мальчик. |
FAUT-IL ?
|
НЕУЖЕЛИ
|
|
Дикое поле –
признание в любви:
незабудки,
как зеркальца жаркого неба,
фиалки,
подобные любовным посланиям,
маргаритки,
знак божественного присутствия,
разделенные и сплетенные
для неведомой красавицы.
Кто же она?
Вот ее взметенные волосы,
ярко-рыжие, безукоризненные, –
неужели они навсегда исчезнут
в кругу травы, их породившей?
Мы никогда не устанем искать
нашу веру и нашу верность,
а ночью снова пойдем на встречу
с неведомой
на Вокзальной площади. |
FORÊTS
|
ЛЕСА
|
|
Бесконечное кружево,
лиственные мглистые леса,
что вас породило
на краю нашего света?
Коршуны и вороны
с варварским наречием
зорко охраняют
божественную чащобу.
Молнии, ночные пантеры,
вы пересекали в мгновенном прыжке
взбудораженные родники –
от запредельной дали времен
вплоть до нынешних горьких троп.
Но вскоре горящеглазые волки
выйдут из тишины лужаек,
воем впиваясь в певучие звуки
городского покоя. |
PASSANT
|
ПРОХОЖИЙ
|
|
Декабрь, темная улочка,
клад, схороненный
на самом дне души,
будь то ворон или прохожий,
взывает к тому, чтобы воскресить
сотни несчастных мертвецов –
отсюда и до берега моря.
Как поведать
о бескрайней нищете,
о забитых дверях,
об убитой луне
и об этих ослепших взглядах,
покуда рассвет
стекает золотом по волнам горизонта
и нашего околдованного убожества? |
|