в дни, когда мир состоял
из обитателей юных,
из коктебелей и ялт,
из духовыхннннннни из струнных,
чистою влагою был
нннннннпыл
|
Вот хранитель сердца кладёт под язык монету –
на всякий случай.
Вдруг придётся мотаться в люльке по водам Стикса –
пусть лежит, валидолом пахнет, хранит –
вдруг станет лучше,
вдруг ещё рассосётся,
взойдёт,
найдёт себе сад – пролиться.
Вдруг такой ещё ливень грянет,
вдруг ливень – грянет,
что рассыпет яблоки по траве и большим корзинам
и великим запахом мокрой пыли и радости
даст свободы
даст равенства
корвалолу – юности – валокордину. |
сборник стихов Пазолини,
упавший в морскую воду,
вывернулся на солнце,
волнами пошёл, осталось
дождаться простого ветра,
сходить за дешёвым вином.
Посыпать голову пеплом.
Остии – всё равно.
Достаточно – Коктебеля.
Пусть пахнет горячим йодом
и соль разъедает кожу.
Никто, никто не поверит,
что в древнем вонючем Риме
здесь строили корабли.
|
ПРИМЕТЫ
если подсолнухи за кпп колючи
и возле тёплого моря холодно ночью –
за лесной полосой отольются тучи
в кучевых облаков золотые почвы.
если не знаешь когда вернёшься,
но говоришь «никогда, наверно» –
чёрному ветру задуй в застёжку,
проттарахти через море серое.
если есть море, а в море волны,
можно туда запустить корабль.
он там кричит во все трубы: полный!
Веттер на веттер. как карты лягут
если ты встанешь на полугорке
над литейным заводиком с веткой дороги
расстрелять тебя будет горрько-горррько!
донесут перегар ветряные боги
если же выдохнешь в дно прибоя
весь накопившийся крик и дикость
станешь сильней, второпях, втрое,
семечкой, яблоней, эвридикой
|
|
|
