Никто не помнил то, как он отплыл
И сколько раз менялись дни и числа.
Вино успело вызреть и прокиснуть,
И гнев в трясине памяти остыл.

Менялись времена и берега,
Теряло листья дерево надежды,
А он всё мерял океан безбрежный,
Ведя трирему в даль издалека.

Пред ним снимали шляпы облака,
Седые волны ластились о вёсла,
Никто не ведал, для чего он послан
И чья его пославшая рука.

И он не знал, но слышал голоса,
Что понуждали в вечности скитаться,
Ему хотелось с чем-то расквитаться,
Соединить в пространстве полюса.