Серые коробки девятиэтажных домов
Антеннами щекочут животы облаков.
В тех домах специальные водопровода
Гоняют нижние и верхние воды туда-сюда.

Ночью здесь вызывают милицию.
Утро проходит в стремлении опохмелиться.
А пенсионеры Смирновы в течении рабочего дня
Медленно остывают у телевизионного огня.

Молодожёны приходят сюда с вечной любовью,
Чтобы потом попрекать друг друга отравленной кровью.
Самые нейтральные пьют чай, жуют пироги,
Или рассматривают себя в зеркало, как они одиноко наги.

Бабочки бьются крыльями
О бородатую морду соседа,
А потом разлетаются пыльями
Из-под кружения велосипеда.
Кофе вздымается в турке
Навстречу солнечным пальцам.
Кошки играют в жмурки,
Танцуют кошачью сальсу.
Реки ползут под давлением
Совершенно дикой луны.
Сердца бьются с волнением,
Натягивая нить тишины.

Движение стаи дворовых собак по тротуару
Рождает напряжение, готовит к удару.
Сергей Иваныч, усталый, опоясанный сумками с едой,
Идёт навстречу движению, как заводной.

Сердце стучит, колет об стены словно полено,
Оно уже не в груди, оно опустилось в колено.
Но ведь нет никакого шума, никакого намёка на загрызение.
Просто живое движется и движется обычно волнением.

Всё, проехали, путь к дому открыт и чист:
Девять этажей, четыре подъезда, одинокий мальчик-футболист
Пинает мяч об стену кирпичного гаража,
Его мама притаилась на кухне, над ужином ворожа.

А собаки собрались возле трансформаторной будки.
Там трансформируется большой Будда в маленьких Будд.
Они потом перетекают в собачьи формы
И бегают по дворам, доводя местных жителей до энергетической нормы.