splash page contents

Игорь ИОГАНСОН
ВОШЬ
Эта вошь обитала в брюках как раз в том месте, где их раздвоенность начинается или кончается, смотря по тому, с какой стороны считать – сверху или снизу. То есть рядом с ширинкой, служившей ей дверью или окном, смотря по какой функции для воши считать эту их (то есть брюк) деталь или принадлежность. Или она, подперев ладонью скучающее лицо, смотрела на унылый российский пейзаж, или бодро выползала прогуляться снаружи по висящей штанине. Хозяин ими не пользовался, может ходил в других, может, в трусах, а, может, без оных – нам не дано знать. Но речь не о том. Это была не лобковая, как вы конечно подумали, вошь, и не тифозная, а самая обычная. А потом забрался вор и штаны украл. И жизнь её стала гораздо беспокойнее и полна приключений. Но это уже совсем другая история.

БЛОХА
Блоху зовут Надежда Константиновна. Она живёт у меня на руке. Ручная, значит. «Надеюсь, что она в единственном числе» – сказала подруга, почёсываясь. «Надежда Константиновна умирает последней» – ответил я любимой поговоркой. Отсюда – имя блохи. А дальше – стихи:
Вы не прыгайте блохи на нохи
Я не Мусоргский и не Бетхохен
Я дитя современной эпохи
Сам допрыгну куда захочу
«Один уже допрыгнул» – глубокомысленно заметила подруга, имея в виду того, чьей подругой та была. «Допрыгнул и допрыгался», – поправил я, ласково поглаживая насекомое. Та взвилась и исчезла. Нет, не подруга. Видимо приревновала.

Микроскоп Роберта Гука, 1663


Блоха. Иллюстрации из книги Роберта Гука «Микрографика» (1666)

С XVIII века солнечный микроскоп объединялся с волшебным фонарём для демонстрации на экране микроскопических объектов. Результат производил сильное впечатление на зрителей. «Картины, образуемые солнечным микроскопом, настолько великолепны, что это трудно выразить словами. При первом взгляде, я был поражён, мне казалось, что предо мною не картина, не изображение, а самый простой предмет, который словно каким-то волшебством увеличен до необычайных размеров» [Ф.Эпиус, 1764].
Ф. Даннеман в третьем томе «Истории естество-знания» утверждает, что открытая Левенгуком область микроскопического исследования «инфузорий» разрабатывалась в течение XVIII века «скорее любителями микроскопии, желавшими этим «развлечься», чем настоящими зоологами». Таким образом возникли «Микроскопические забавы для души и для глаз» Ледермюллера (Нюрберг, 1763).
С особенным интересом изучал Ледермюллер инфузорий, опубликовав весьма тонкие рисунки и классифицировав инфузорий по их облику (свирельные, колокольчатые и т.д.). Другим подобным опусом был атлас нюренбергского гравёра Резеля фон-Розенгофа «Забавы, доставляемые насекомыми».
Демонстрация микромира с помощью солнечного микроскопа в XVIII веке

Классификация инфузорий Ледермюллера. 1763

Изображения амёб из атласа Резеля фон Розенгофа «Забавы, доставляемые насекомыми»