Ещё и льда на речке нет никакого, ещё и отопительный сезон только начался, и сосед сверху день и ночь стучит по батарее,
чтобы выбить из неё застрявший пузырь воздуха, ещё жена только думает сказать насчёт новых зимних сапог и всё никак не
решит в какую руку удобнее взять скалку для разговора, а рыбак уже сам не свой.
То унты свои меховые из антресолей достанет, чтобы осмотреть их на предмет моли, то бур,
сделанный из самой что ни на есть твёрдой ледокольной стали, наточит напильником до бритвенной остроты, то ящик для
снастей покрасит в двадцать пятый или даже в двадцать шестой раз самолучшей финской водостойкой краской, то вытащит с
нижней полки холодильника влажную тряпицу, развернёт её, пересчитает драгоценного мотыля и, обнаружив недостачу трёх личинок,
устроит выволочку жене и, на всякий случай, собаке.
Сны у рыбака в то время серебристые от чешуи вылавливаемых окуней или краснопёрок. Но спит
он плохо – часто просыпается от храпа треска неокрепшего молодого льда и со страху хватается за что попало. Получив затрещину
от жены, идёт на кухню покурить, успокоиться и заодно проверить как там мотыль, мешок с подсолнечным жмыхом для подкормки,
не выдохлась ли...
Только одной бутылки может и не хватить, если вдруг ударит сильный мороз, или клёв будет такой,
что не отойти сутки через трое, или сосед, как в прошлый раз, поймает огромную щуку и её придётся обмывать втроём, чтобы
успеть к концу отпуска... Тут рыбак просыпается, видит, что уже давно утро, и на кухню входит жена поговорить о покупке новых
зимних сапог. Вернее, догадывается. По скалке в её правой руке.
Снег идёт мокрый, как дождь. На перекрёстке пробка. У машин фары уставшие-уставшие. Светят зло. Всё вокруг серое.
Даже огромная зелёная фура с оранжевыми буквами на боку. У высоких домов почти не видно верхних этажей. В такую погоду хорошо
смотреть в окно и унывать. Чертить пальцем на стекле непонятные знаки. Не отзываться на деликатное постукивание в дверь.
Кричать домашним: «Нет, я не хочу ужинать! Не надо пирога с капустой! Ну и что, что с яйцами! Один он, что ли, такой...
Да унесите же вы чай с клубничным вареньем! Я безутешен! Слышите?! Что тут непонятного-то? По складам вам что ли...»
Завернуться в толстый-претолстый полосатый плед, вздохнуть так, что тюлевые занавески зашевелятся, и заснуть, и видеть
во сне тёплый летний вечер, на открытой веранде старый самовар, из которого в подставленную чашку звонко падают время от
времени капли; толстую, обожравшуюся осу, еле ползущую по краю вазочки с клубничным вареньем; на расписной деревянной
дощечке нарезанный крупными ломтями румяный пирог с капустой и проглядывающие сквозь капусту белые с жёлтым кубики яиц.
Через полчаса проснуться, пойти, как ни в чем не бывало, на кухню, и обидеться на всех из-за того, что не позвали вовремя
ужинать. Хоть бы кусок пирога оставили...
