У каждой общин раскольников были моленные или часовни. Основателями этих часовен были довольно зажиточные купцы, и всякий из них посредством денег старался привлечь в свою секту поборников из других сект.

Купец Кабанов был беднее других купцов в городе Весёлом. По таким причинам и часовня его не славилась прихожанами. Часовня эта – была посредственной величины деревянная изба, выстроенная на обширнейшем дворе, огороженном крепкими деревянными заборами. Теперь на этом месте пустырь, и только одни полусгнившие столбы заборов свидетельствуют, что некогда, во время оно, тут жили люди, и было между ними много кое-каких человеческих делишек. Обширный двор часовни в два ряда кругом был установлен кельями, построенными под один фасад. В этих-то кельях, в тишине и покое, проживало десятков шесть стариков и старух, почти уже выживших из ума. Эти почтенные люди учили грамоте людей, детей таких же раскольников. Бывало, идёшь и издалека слышишь, как дети все враз нараспев твердят свои уроки. Образование этих невинных созданий, из которых, при другом направлении, вышло бы что-нибудь порядочное, ограничивалось азбукой, псалтирью и часословом.

Кругом Весёлого – степь, к востоку – кочуют киргизы, к югу-востоку – калмыки, тут татары, а там хотя и русские – православные, но они сквозь пальцы смотрели на своих земляков – раскольников, а иногда, в случае нужды, и сами переходили к ним же.

– Совершенная истина, «ваше высокоблагородие», постройки в городе сделать необходимо и, если можно, то надо к этому приступить немедленно, по тому случаю, что третьего дня на Казанском мосту провалились три бабы, один водовоз с лошадью, да ещё почтмейстер, Иван Иваныч Сургучёв. Бабы и водовоз живы, а почтмейстер изволили скончаться.