Возвратившись из дальнего путешествия, автор оказывается в состоянии внутреннего конфликта, индикатор которого язык: от мучительного «не хватает слов» до потерянного «I don’t understand...». «...Стюардессы молча дублируют английский текст о средствах спасения... чарующая пантомима, воспоминания пионерлагеря...» Поэтические строки встраиваются в зазоры городского пейзажа на иллюстрациях – «как если бы я проецировало себя в тело иной культуры» (А.Бочкарёв). Обретённая в поездке языковая избыточность становится барьером на пути к возвращению: «...сглатывая комок в горле, твердишь про себя: i am. i must. i am caused». Цветовыми акцентами становятся красный (смятение), белый (опустошённость), чёрный (немота). Белым по чёрному нанесены на карту рукописные переводы незнакомых терминов – разделителем русских и английских слов становятся улицы Сохо. Свернутая в рулон карта, спрятанная в книге, напоминает магический предмет, помогающий отыскать себя в дебрях чужой речи.